есть живые существа.
– Я не знала наверняка, – Ева потупила взгляд, – но я надеялась.
– Ах да, надежда, – фыркнул хоботом Линч, – в общем, злится на тебя Торрес, но доказать ничего не может. Да и хрен с ним, честно то говоря. Важнее ведь, что мэр скажет…
– А что мэр? Переговоры были?
– Да, были, конечно. Мужчины хотят стать эдакими вольнорабочими, и у нас жить, и Землю облагораживать, клянутся за телепортом Фишера ухаживать, да только хватит ли у них мозгов? Ты и сама видела эту шайку. Джим только ничего такой, умный парень. О тебе спрашивает постоянно, кстати говоря. Волнуется, – усмехнулся Линч.
– К чему пришли в результате переговоров?
– К чему, к чему! Ни к чему! Взяли время подумать, разместили мужчин в гостевом блоке – а чего тут думать, вернуть их на Землю и дело с концом, верно?
– Линч! Они неплохие. Я думаю, что каждый человек хороший, если его понять, если ему помочь… – Ева закрыла глаза, вспомнив Пи, – Но персеяне… персеяне тоже замарали свою честь.
– В общем, кормим их, поим пока, ждём проведения голосования среди населения.
– Разумно, – кивнула девушка.
– Ну что ж, побегу, – вымученно улыбнулся хоботоносый, – надеюсь, свидимся ещё. Ах да, Джим просил тебе передать. Говорил, хотел лично, уж не знаю, почему сейчас решил, – и Линч сунул в руки Еве небольшую золотистую капсулу, примерно фут в длину, а затем быстрым шагом удалился.
Ева прошла к нарам, устало плюхнулась в них и повертела капсулу в руках. Её охватила дрожь: на капсуле было выгравировано – «послание Анны Долинской». Трясущимися руками она разъединила части капсулы и вытащила оттуда пожелтевший лист.
«Дорогая моя девочка!» – прочитала она…
Она оглянулась и встретилась взглядом с бледным лицом Джеймса. Он тяжело сглотнул, перекатив шарик кадыка по горлу и кивнул ей: «Давай уже». К ним спиной стоял Ипкис, вглядываясь в темноту уже пройденного коридора.
Нана повернулась и, затаив дыхание, протянула руки к свистящему во сне носовым отверстием осьминогоподобному стражнику. Была ночь, он сидел на своём кресле перед камерой и грязной кружкой, скрестив верхние щупальца, и беспардонно дрых. На его традиционный халат был напялен нелепо смотрящийся плотный жилет с кармашками, а на груди, на толстой ленте висела карта-ключ. Лента была на славу вшита в карту и снять их по отдельности не представлялось возможным. Девушка аккуратно взялась за неё и потянула вверх, надеясь вытащить ключ через голову осьминогоподобного.
Тут стражник всхрапнул, и резко, одним из нижних щупалец обвил руку Наны. Та почти вскрикнула от неожиданности и боли – по крайней мере, её рот приоткрылся и она резко выдохнула, спина под её небольшим, но туго набитым рюкзаком, вспотела, но девушка быстро совладала с собой, втянула ноздрями воздух, успокаиваясь и отмечая, что осьминогоподобный всё ещё спал, повернулась к Ипкису и вопросительно вскинула брови.
– Вытаскивай, чего стоишь, – громким шёпотом сказал ей ра.
Однако, осьминогоподобный держал крепко. Нана помедлила несколько секунд в нерешительности, а потом, ухватившись за щупальце второй рукой, стала медленно тащить схваченную руку. Наконец, она была на свободе.
Мулатка посмотрела на ключ карту. Очевидно, снимать ленту с головы охранника было не слишком хорошей идеей. Нана оглянулась в поисках идей и тут на глаза попался нож – обычный нож, каким часто вскрывали консеры. Грязный, он валялся рядом с монитором – видимо, охранник забыл его убрать после ужина.
Нана взяла нож и, перегнув ленту над картой через палец, стала отчаянно пилить её. Хруст рвущейся ткани казался оглушительным в тишине. Но в какой-то момент нож стал действовать легче, порвалась последняя ниточка и карта оказалась в руках.
Девушка с радостью продемонстрировала её сообщникам и они тихо двинулись дальше. С помощью карты ключа они открыли дверь в тёмный кордор, подсвеченный мигающими от перебоев напряжения, мутновато жёлтыми лампочками. Ипкис остался стоять у входа, Джеймс и Нана неслышными тенями проскользнули к камере Евы. Мужчина хотел было взять карту и открыть дверь, но мулатка аккуратно его толкнула в грудь, и показала пальцем на место под ногами – «стой здесь», сама же «пикнула» карточкой и открыла камеру. Ева спала на нарах, свернувшись калачиком, отвернувшись к стене.
Подруга подошла к ней и, не веря в своё счастье, положила ладонь на её плечо. Ева вздрогнула, но не проснулась. Нана наклонилась к ней, коснулась мягкими губами её волос и прошептала:
– Ева, проснись. Пора идти.
Заключенная перевернулась и открыла глаза.
– Нана? Это на самом деле ты?
– Да, да, и нам нужно идти.
– Меня отпускают? – Ева села, потирая затёкшие плечи.
– Нет, – начала было Нана, но подруга перебила её.
– Как же так? Ведь я рассказала Линчу, ведь…
– Ева, милая. У нас мало времени. Пошли. Никто тебе не поверит, никто никого допрашивать не будет. Надо уходить.
– Это безумие… – вздохнула девушка и наткнулась взглядом на заглядывающего к ним Джима.
– Ты останешься здесь? – спросил он.
Ева закусила губу, воцарилось молчание.
– Останешься здесь и умрёшь из принципа какого-то? – спросил мужчина снова.
– Нет, – выдохнула заключённая, и обняла Нану, – нет, конечно нет.
Она встала, окинула взглядом тёмную камеру, извлекла из под подушки капсулу и вышла из камеры. Ева взглянула на рептилоида, мирно сопящего в соседней камере. Смерть ему не грозила, а потому чего волноваться? Они прошли дальше, мимо спящего охранника. Нана положила ключ-карту на стол, Ева улыбнулась Ипкису и они проследовали дальше – к телепорту. В абсолютной тишине ра ввёл координаты и они вместе вошли в кабину. Вспышка света – и можно было выходить.
– Где мы? – Ева открыла дверь и не узнала местность.
– В одном из парков, – ответил Ипкис и вышел.
Остальные вышли следом.
– Мы не можем переместиться сразу… куда надо, – продолжал ра, – В общем-то, я и не знаю, куда мы можем пойти. В любом случае, нам нужно сейчас найти другой телепорт, и сделать ещё пару пересадок, чтобы нас не взяли «по горячим следам».
– Я хочу к маме, – пробормотала Ева.
– Там тебя будут искать в первую очередь, – Джим неловко обнял девушку.
– Я очень хочу увидеть её, – она высвободилась, – Я так скучала. Я хочу показать ей письмо. Ты был прав, Джим, ты был прав. Ваша хранительница, Анна… она много значит для меня.
– Ты получила мой подарок? Я выкрал, ради тебя. Это же здорово? – Джим выглядел очень довольным.
– Я очень благодарна тебе, но почему ты не отдал его раньше?
Джим растерянно пожал плечами:
– Я хотел устроить сюрприз, а потом возможность сделать это исчезла,
